В школе я учился хорошо, даже более чем, в средних классах у меня была репутация отличника и всезнайки. Немудрено, ведь с детства я читал очень много, и в школу пошел в 6 лет, умея читать быстрее всех в классе. Система обучения в наших родных пенатах основана не на сообразительности, а на запоминании материала, а память у меня всегда была отличная, поэтому учиться сравнительно несложно. Я и сейчас могу вам процитировать Гумилева или Бродского, хотя конечно, это за пределами школьной программы. А когда в 4 классе начался английский, мне он понравился и я его быстро полюбил. Давался он мне легко: чтение, перевод – без проблем, с аудированием и свободной речью похуже, но это все достигалось практикой.
Первые мои опыты перевода песен касались песен Битлз, но многие их вещи, несмотря на их простоту и лаконичность, красиво перевести едва ли представляется возможным. Я встречал переводы самой известной песни, звучащие примерно так:
День назад
был я весел, был я жизни рад
А теперь печалью я объят
О как вернуть тот день назад?
или “В городке, где я рожден/Помню жил моряк один/И хвалил мальчишкам он/Царство рыб и субмарин/Мы живем в подлодке золотой/Лодке золотой/Лодке золотой”. Конечно в более взрослом возрасте мы эту песню с другом переиначили:
“В городке, где я рожден/ помню, жил, алкаш один/И ходил он каждый день/За бутылкой в магазин!” ну и припев “Мы идем за водкой в магазин/Водкой в магазин/Водкой в магазин”.
После Леннона с Маккартни я полюбил творчество групп Queen и Pink Floyd. Помню как пытался перевести Killer Queen и недоумевал, что за странная такая эксцентричная Королева, и настолько ли хороши Fat Bottomed Girls, что им посвятили песню. На последнем курсе института я познакомился с группой T-REX и Марком Боланом. Меня безоговорочно покорили болановское вибрато, “ла-ла-ла” припев в Hot Love и экстатические завывания в Deborah, натуральный фолк-психодел. Переводить зрелого Болана было интересно, а вот понять творчество раннего Тиранозаурус Рекс без погружения в жанр фэнтези было невозможно.
Так что я начал с самого позднего болановского хита Dandy In The Underworld, а потом продолжил с Ballrooms Of Mars и One Inch Rock, Ride A White Swan – так чтобы эти песни можно было петь на русском и чтобы мне не было стыдно. Я верил, что у меня получается художественный перевод хорошего качества, иначе бы я бросил это неблагодарное занятие. Еще я был очарован проникновенной Spaceball Ricochet, но переводить ее не стал, думал, он не будет звучать. А вот Blessed Wild Apple Girl редуцировалась в Девушку Яблонь, иначе не выговорить.
Потом меня зацепил Дилан, уже не помню с какой песни, и переводить я начал далеко не хиты, а малоизвестные темы вроде I’ll Keep It With Mine или One Too Many Mornings, To Ramona, She Belongs To Me, Just Like A Tom Thumb Blues. Позднее уже я перевел одну из самых сложных и противоречивых Idiot Wind, на авторство которой облизывался Лу Рид.
